– Вам довелось поработать журналистом в Белоруссии и в России. Есть ли какие-то принципиальные отличия белорусских СМИ от российских?

– Сейчас различий практически нет. До 2020 года, когда в Белоруссии была попытка государственного переворота, российская и белорусская журналистика отличались разительно. Если вспомнить самые классические пороки Советского Союза именно в плане работы СМИ, то там они были – какие-то дебильные согласования, какие-то дебильные правила, дебильные запреты, странные рамки.

В результате в начале 2020 года, когда оппозиционные медиа начали мочить всех, государственные медиа держали строгую мину. Их бьют кулаком в лицо, а они делают вид, что играют в шахматы.

2020 год полностью перевернул белорусскую журналистику. Журналисты стали более гибкие, более свободные, более жесткие в формулировках.

Тем более сейчас, когда белорусские журналисты стали чаще взаимодействовать с Россией. Потому что инфоповестка по многим направлениям: спецоперация, которая касается всего союзного государства, санкции, которые коснулись обеих стран, - одна.

– В чем вы видите миссию медиашколы? Кому в ней учиться?

– Медиашкола, на самом деле, она для всех, в том числе и для нас – тех, кто сюда приезжает. Я не люблю называть то, что я провожу в рамках проекта, мастер-классами, потому что это общение, это диалог. Нужно признать, мы – все, кто сидит в Москве, мы – зашоренные. Мы видим только свои проблемы, а по сторонам никто не смотрит.

Я приезжаю уже в девятнадцатый регион, где проводятся занятия медиашколы, и я открываю для себя Россию, какая она есть. Здесь ты понимаешь, что людям интересно, что им нравится и что не нравится.



То есть со своей стороны мы получаем информацию, чем живет Россия, а с коллегами делимся какими-то лайфхаками, которые наработали в ходе своей деятельности. Потому что, как ни крути, региональная журналистика менее объемна, мы производим больше контента, больше форм, больше материалов, экспериментируем и видим, что заходит и что не заходит.

Во-первых, мы можем себе это позволить, во-вторых, у нас есть такая необходимость.

И вот, мы приезжаем и говорим – ребят, вот это заходит, вот это не заходит. Вот это даже не пытайтесь, не тратьте деньги, лучше вложить их сюда, и у вас все получится.

– Сильно ли в плане журналистики различаются регионы России?

– Да. И в журналистском подходе, и в менталитете. Есть регионы более консервативные, к примеру, Чувашия, где я был год назад. А взять тот же Мурманск, хотя, казалось бы, они там все в вечной мерзлоте должны замерзнуть. А получается - наоборот, за счет того, что их эта мерзлота сковывает, они стараются сделать что-то новое, экспериментировать, какие-то финты выдавать.

Ростов-на-Дону – они вообще другие. У них менталитет вальяжный, южный, они никуда не спешат. У них и медиа такие. Они и за новостями особо не бегут. Зачем? Крым. Он, как Ростов, – они очень похожи.

– Если выбирать из этих девятнадцати регионов, где бы вы хотели жить и работать?

– Мне нравится Сибирь. Мы были в Красноярске и Новосибирске. У них интересные медиа, и, наверное, это потому, что там такой менталитет. Там академгородки, там наука. В Новосибирске журналисты хотят глубины, потому что там ученые, множество вузов, студентов. Я бы туда, наверное, поехал.

Это хорошая идея, я буду делать пометки и сделаю потом карту медиа России.

– О Пензе у вас сформировалось какое-то мнение?

– Ну пока то, что я здесь видел, - обычные региональные новости, но нужно, наверное, учесть, что мы приехали в крайне неудачное время: все пронизано темой праздников – юбилеем города. Но сам город мне очень понравился. Я был только в центре, и мне нравится, что он большой, относительно многих городов, но при этом он безразрывный.

К примеру, почему я не люблю Москву, ее центр? Потому что, чтобы перейти из красивого места в красивое место, ты должен пройти через бурелом, какую-то там «Третью мировую», и тогда только опять красиво. И тебе это «второе красивое» уже неинтересно.

А здесь я вышел из гостиницы «Пенза», направо пошел – красивая набережная, налево – пешеходная улица. Везде есть за что зацепиться взгляду. Эти малые архитектурные формы… За них городу пять баллов – ювелир, которому надо потереть ботинок, солдат, которому нужно палец тереть… Фонтан - это вообще!

– Вы называете RT лучшим медиа страны. Это действительно лучшее место, где вам доводилось работать?

– Я действительно считаю RT ведущим медиахолдингом России благодаря тому, что у нас очень много языковых редакций. Мы все друг на друга смотрим, друг у друга учимся. Мы видим, что происходит в другом полушарии, что происходит на Западе, что происходит в Азии. Все медиахолдинги в нашей стране сконцентрированы только на России, а у нас за счет международных коммуникаций получается крутой продукт.

Русская редакция, в которой я работаю, самая молодая. RT на русском, Telegram-каналы, русский сайт - раньше их не было, они появились несколько лет назад. Сейчас мы развиваемся и благодаря в том числе таким поездкам понимаем, чем живет Россия. Потому что это необходимо, чтобы делать контент, который будут читать. Если это читает только Москва, то этого мало.



– По-вашему, вытеснят ли в будущем соцсети и мессенджеры традиционные СМИ из инфопространства? В какую сторону будут развиваться масс-медиа?

– На мой взгляд, нужно быть везде. Нас сейчас блокируют на YouTube, значит, нужно как-то камуфлироваться и держать там место, потому что если мы его не займем, то эту нишу займут враги.

Сейчас чаша весов действительно сдвинулась в сторону социальных сетей, но и традиционные медиа также важны. Социальную сеть могут заблокировать, могут удалить ваш канал и всё… А на портале все будет.

Взять Telegram. Мне в «телеге» неуютно, так как у меня это уже второй Telegram-канал, первый был заблокирован администрацией на всех платформах Apple, а это огромная аудитория. Зачем мне работать на половину аудитории, если можно работать на все 100%?

– Профессия журналиста по-прежнему престижна? Стоит ли поступать на факультет журналистики?

– Если хочешь быть журналистом, по моему личному мнению, поступать на факультет журналистики не стоит. Традиционное образование сейчас устаревает на ходу. Вот для того и придуман RT-регион, чтобы помочь повышать свои журналистские навыки людям, не имеющим журналистского образования.

По моему опыту, самые крутые журналисты не имеют профильного образования. Это историки, экономисты, психологи. Это фундаментальные науки, на которых стоит мир. А мы живем в настолько быстро меняющемся мире, что журналист, пока четыре года учится, а к сожалению, ему преподают далеко не практикующие ребята, выпускается человеком совершенно профнепригодным.

А что до профессии, то в эпоху информационных войн журналистика становится даже более престижной, чем, скажем, пять лет назад.